ИНТ. СЕВАСТОПОЛЬ. ВЛАДИМИРСКИЙ СОБОР. ВЕРХНИЙ ХРАМ – ВЕЧЕР
ОТЕЦ ФЁДОР(40), в чёрной рясе, подходит к барону ВРАНГЕЛЮ(42), главнокомандующему Русской армии в Крыму, молящемуся возле иконы.
ТИТРЫ: Севастополь, Владимирский собор, ноябрь 1920г.
ОТЕЦ ФЁДОР
Здравствуйте, Пётр Николаевич.
ВРАНГЕЛЬ
Здравствуйте, отец Фёдор.
ОТЕЦ ФЁДОР
Люди говорят, красные прорвали фронт?
ВРАНГЕЛЬ
К несчастью, да. Через три дня будут в Севастополе.
ОТЕЦ ФЁДОР
Что теперь с нами будет?
ВРАНГЕЛЬ
К эвакуации армии и гражданского населения у нас всё готово. Всех заберём, никого не оставим. Вы с нами?
ОТЕЦ ФЁДОР
На всё воля Божья. Я останусь в своём храме. Вот только прошу: заберите с собой прах прославленных адмиралов.
ВРАНГЕЛЬ
Расправившись с живыми, они примутся за мёртвых? Не думаю, что они так низко падут. Они ведь в большинстве своём - христиане. Наших царей в Петропавловском соборе они же не тронули.
ОТЕЦ ФЁДОР
Пока не тронули. В Москве храмы уже грабят. Лазарев, Корнилов, Нахимов и Истомин – символы славы русского флота. Они сражались и погибли за царя и Отечество. Пусть они останутся с Русской армией, они ей ещё пригодятся, а новой власти они ни к чему.
ВРАНГЕЛЬ
А как же остальные девять адмиралов, похороненные в усыпальнице? Что скажут их родственники, того же Саблина, недавно упокоившегося?
ОТЕЦ ФЁДОР
Никто не мешает им обратиться с этой просьбой ко мне и к вам. А вот о прославленных адмиралах, кроме нас, некому позаботиться. Если большевики надругаются над их могилами, то мы себе этого не простим.
ВРАНГЕЛЬ
Хорошо. Я распоряжусь и пришлю завтра казаков с подводами. Жаль, что нет возможности всё это выполнить с почестями. Честь имею.
Врангель уходит.
Отец Фёдор крестит спину идущего к выходу Врангеля.
НАТ. СЕВАСТОПОЛЬ. УЛИЦА – ДЕНЬ
Пасмурный ноябрьский день. Четверо конных казаков сопровождают подводу, запряжённую двумя лошадьми, движущуюся по мостовой в направлении Владимирского собора, купол которого виден вдалеке.
Неожиданно раздаются выстрелы с крыши соседнего дома. Казак, управляющий подводой, падает на мостовую.
Казаки скачут по улице, им вслед звучат выстрелы.
ИНТ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. АДМИРАЛТЕЙСТВО. КАБИНЕТ – ДЕНЬ
АДМИРАЛ(60) сидит за столом, перед которым стоит капитан первого ранга НИКИТИН(45). На стене, за спиной Адмирала, висит портрет Ельцина.
ТИТРЫ: Санкт-Петербург, 1992г.
АДМИРАЛ
Прочитал твою докладную, Михаил Николаевич. Ты прав, Россия возрождается, и нам необходимы героические символы, пусть даже и старые. Ты уверен, что останки хранятся у нас?
НИКИТИН
В семидесятых здание Владимирского собора передавали в ведомство севастопольского музея героической обороны города. Я был членом комиссии по извлечению останков адмиралов, которые затем передали в архив музея религии и атеизма, в Казанский собор.
АДМИРАЛ
Тогда займись их поиском. А я доложу министру, и мы подыщем им достойный храм у нас в Питере. В Кронштадте, например.
НИКИТИН
Товарищ адмирал, позволю с вами не согласиться. Останки адмиралов должны вернуться в Севастополь, в усыпальницу Владимирского собора.
АДМИРАЛ
Никитин, ты забыл, что Севастополь и Крым уже в другом государстве? Зачем нам делать такие подарки Украине?
НИКИТИН
Севастополь – база нашего Черноморского флота.
АДМИРАЛ
Так, хватит! Приказываю тебе найти останки, а что потом с ними будут делать - это уже не твоя задача!
НАТ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ – ДЕНЬ
Никитин бодрой походкой приближается к Казанскому собору, проходя мимо уличных торговцев. В руках у Никитина портфель.
Никитин проходит мимо ИНВАЛИДА(25), одетого в форму матроса и играющего на гармошке. Никитин останавливается и кладёт купюру в бескозырку, лежащую перед Инвалидом.
НАТ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. КАЗАНСКИЙ СОБОР. КАБИНЕТ – ДЕНЬ
Никитин входит в кабинет, где за столом сидит НИНА СЕРГЕЕВНА(40), миловидная дама в очках.
Никитин подходит к столу и с гордостью кладёт пред Ниной Сергеевной лист бумаги.
НИКИТИН
Нина, меня услышали и дали добро! Вот разрешение на изъятие останков адмиралов.
Нина Сергеевна берёт лист бумаги.
НИНА СЕРГЕЕВНА
Я тебя, конечно, поздравляю, но мы до сих пор не нашли ящик.
НИКИТИН
Как не нашли?
НИНА СЕРГЕЕВНА
Миша, ты забыл, что директором я работаю только год. Часть собора передали церкви, ав архиве с документацией – полная неразбериха.
НИКИТИН
Ты меня не пугай. Нам назад дороги нет.
НИНА СЕРГЕЕВНА
Найдём, никуда они не денутся. Лучше скажи, ты продукты купил? В нашем холодильнике мышь повесилась.
НИКИТИН
Я тебя в ресторан сегодня хотел пригласить, но повод ты сама отменила.
Нина Сергеевна подходит к Никитину и обнимает его за плечи.
НИНА СЕРГЕЕВНА
Дорогой, ты хочешь уморить меня голодом? Нам зарплату задерживают, так что только на флот одна надежда.
Нина Сергеевна целует Никитина в щёку.
НИКИТИН
Хорошо, но завтра я отправляюсь в архив и не выйду, пока не найду наш ящик.
ИНТ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. АРХИВ МУЗЕЯ АТЕИЗМА. КАБИНЕТ – ДЕНЬ
Никитин сидит за столом, перед ним лежит потрёпанная толстая тетрадь, на которой написано: «апрель 1974г».
Никитин перелистывает тетрадь и всматривается в левую колонку с датой.
В кабинет входит ВАСЯ(50) и несёт стопку тетрадей.
ВАСЯ
Вот ещё посмотрите. Вы говорите, что отправляли в апреле, но не факт, что их записали в архив тем же месяцем.
Никитин берёт тетради.
ИНТ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. АРХИВ МУЗЕЯ АТЕИЗМА. ХРАНИЛИЩЕ – ВЕЧЕР
Никитин в сопровождении Васи идёт вдоль стеллажей, на которых стоят деревянные ящики.
Никитин сверяет номер на ящике с записью на бумажке, которую держит в руке.
Никитин указывает на ящик.
НИКИТИН
Вот он! Доставай!
Никитин и Вася несут ящик мимо стеллажей.
Никитин и Вася аккуратно ставят ящик на стол.
Никитин открывает ящик. В ящике лежат несколько коробок.
Никитин берёт коробку с надписью: «Адмиралы».
Вася с интересом наблюдает за действиями Никитина.
Никитин с трепетом открывает коробку.
ИНТ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. АДМИРАЛТЕЙСТВО. КАБИНЕТ – ДЕНЬ
Адмирал стоит возле стола и с гневом кричит на Никитина.
АДМИРАЛ
Как ничего нет? Ты понимаешь, что такими вещами не играют?! То - есть, то – нет. Сам Президент поддержал нашу идею, а ты теперь говоришь, что никаких останков нет! Куда они могли деться?
НИКИТИН
Ума не приложу.
Адмирал строго приказывает.
АДМИРАЛ
Учти, если ты не найдёшь останки адмиралов, то головы полетят у всех, но, вначале, твоя голова и директора музея! Это я тебе обещаю!
НИКИТИН
А при чем тут директор музея?
АДМИРАЛ
Ты юнгу из себя не строй! Сам должен понимать, что тебе жену не выгородить, если вы не найдёте «адмиралов».
НИКИТИН
Разрешите идти?
АДМИРАЛ
Приказываю! У тебя, Никитин, неделя!
Никитин быстро выходит из кабинета.
Адмирал нервно накручивает диск телефона, стоящего на столе.
Адмирал говорит по телефону.
АДМИРАЛ
Гриша, здравия желаю. Нет, поздравлять рано ещё. Мне необходимо срочно с тобой встретиться. Не телефонный разговор.
НАТ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. НАБЕРЕЖАЯ НЕВЫ – ДЕНЬ
Никитин стоит на набережной, нервно закуривает, затем смотрит на Петропавловскую крепость.
ВОСПОМИНАНИЯ НИКИТИНА
ИНТ. СЕВАСТОПОЛЬ. ВЛАДИМИРСКИЙ СОБОР. НИЖНИЙ ХРАМ – УТРО
СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ(50), одетый в пальто и шляпу, пробирается через кучи строительного мусора, старясь не испачкаться. Рядом идут АНДРЕЙ(25) и МАКС(25), они то и дело бросают заигрывающие взгляды на идущую сзади НИНУ(20), с интересом рассматривающую на стенах храма старые плакаты по технике безопасности при работе с химическими жидкостями. Позади Нины осторожно движется МИША(25)- Никитин в молодости. Миша одет в форму лейтенанта Черноморского флота.
ТИТРЫ: Севастополь, Владимирский собор, нижний храм, март 1972г.
АНДРЕЙ
Сергей Петрович, что нам
тут описывать, весь этот хлам?
СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
Я приказы не обсуждаю и вам не советую. Храм передали в ведение нашего музея, так что всё его содержимое надо принять на баланс.
МАКС
Самое ценное здесь – это склеп-усыпальница четырёх адмиралов, но, чтобы добраться до него, надо вынести весь мусор.
СЕРГЕЙ ПЕРТОВИЧ
Вот, Максим, и займитесь этим. Я распоряжусь вам дать двух рабочих и грузовик.
НИНА
Макс, ты думаешь, там что-то осталось?
МАКС
Я не думаю, а уверен, что склеп пуст. Пролетарии всё пустили на строительство социализма.
Макс ухмыляется.
МИША
Только пролетарии? За сто двадцать лет тут хватало желающих поживиться.
Сергей Петрович бросает суровый взгляд в сторону Макса.
СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ
Отставить разговорчики! Вы, Жигунов, выбирайте выражения. Да будет вам известно, что первое надругательство над захоронением адмиралов совершили англичане и французы, когда заняли город.
АНДРЕЙ
Тогда пропали золотые эполеты адмиралов.
МАКС
Это как-то оправдывает наших борцов с символами царского режима? Но я спорить не хочу. Вскрытие покажет.
ИНТ. СЕВАСТОПОЛЬ. ВЛАДИМИРСКИЙ СОБОР. ВЕРХНИЙ ХРАМ – ДЕНЬ
Миша, Андрей, Макс и Нина осматривают потускневшие фрески и надписи на стенах собора. Нина что-то записывает в блокнот.
МИША
Интересно, что чувствовали рабочие, когда ремонтировали здесь электродвигатели?
МАКС
Это, смотря, кто работал рядом. Если такая симпатичная девушка, как Ниночка, то я на их месте думал бы только о ней.
Макс с улыбкой смотрит на Нину.
НИНА
А я вот на работе думаю о работе!
АНДРЕЙ
Уж точно, они религиозных чувств не испытывали. А ты что чувствуешь?
МИША
Я – атеист, а вот они все были крещёными. Это всё равно, что если бы я в мавзолее конверты клеил и не подумал бы о Ленине.
МАКС
Видно, они были ещё те христиане, что позволили свои храмы взрывать и размещать в них ремонтные мастерские, клубы и типографии.
МИША
Макс, прекрати. Или сыну генерала ничего не страшно?
НИНА
Хватит вам! Нашли о чём спорить.
МИША
А где нам ещё о чувствах говорить, тем более, когда вы рядом?
МАКС
Ты бы помалкивал, бесчувственный атеист!
НИНА
Опять? Нет, я так никогда описание стен не сделаю!
АНДРЕЙ
А что тут описывать? Завтра я приду с фотоаппаратом и всё тебе отсниму.
МАКС
Отлично! А сейчас я предлагаю вместе пообедать.
НИНА
Вы идите, а я ещё поработаю. Здесь где-то должны быть фрески, выполненные самим Айвазовским.
