ОН один в лодке, посреди огромного океана. Над ним – звездное небо. Под ним – тоже небо, с искажениями отражающееся в воде. На нем – полосатая тельняшка.

Кругом, насколько хватает взгляда – ни паруса, ни островка. Только изредка мелькает над поверхностью рыбья спина, и тут же скрывается на глубине. Да еще луна тянет свою покрытую рябью дорожку через весь океан.

Одиноко. Тихо. В этой тиши Он смотрит на воду за бортом лодки мысленно погружается в свое прошлое…

Он – еще маленькая гуппешка, малек без ручек и без ножек. Вместе с сотнями, тысячами точно таких же - не отличишь – он мечется хаотично под водой, отчаянно шевеля хвостиком-ниточкой.

Внезапно сверху появляется огромная рука, подхватывает, поднимает его одного из всей этой тысячной стаи, и вытаскивает из воды на воздух.

ОТЕЦ, перегнувшись через борт большой лодки, вытягивает из воды малька. Вытащив, выпрямляется и поворачивается к МАТЕРИ, которая сидит на узкой скамье, шьет рыбацкую сеть.

Отец, протягивает Матери ладонь. На ладони прыгает малек - будущий Он.

Мать сразу начинает суетиться. Откладывает сеть в сторону, соскакивает с места, склоняется над отцовской ладонью. Потом поддевает трепещущего малька своей маленькой ладошкой, забирая его с ладони Отца. Улыбается, дует на малька, согревая его дыханием.

Малек успокаивается на материнской ладони, замирает, завороженно смотрит маленькими точечками глаз в большие, добрые глаза Матери. А она накрывает его второй ладонью, покачивает руками, нашептывает что-то.

Отец обнимает Мать за плечи. Пытается подпеть мелодичным пришепетываниям Матери. Но и сам понимает, что поет невпопад, умолкает, посмеявшись над собственной неловкостью.

Из-под ладони матери показывается детская ножка. Затем – вторая. Ножки растут, пухнут. Получившийся из малька младенец приподнимает ручонками верхнюю ладонь Матери, продолжая сидеть на нижней ее ладони. Он все еще мал и прекрасно умещается на небольшой женской руке.

Мать подносит малыша к своему лицу, рассматривает его, а потом чмокает в лоб.

Он смеется, машет руками, дергает за бороду Отца, неосторожно склонившегося над ним.

Отец смеется в ответ, отнимает сынишку у Матери. Танцует, подбрасывая сына в ладони.

От отцовских танцев лодка шатается, сама танцует на воде. Мать дергает Отца за робу, призывая успокоиться.

И Отец смиренно успокаивается. Ставит сына, ставшего за время танца таким большим, что и на ладони мужской не помещается, подле себя.

Мальчик, смешно перебирая ножками, косолапит по дну лодки. Спотыкается, падает. Начинает плакать.

Отец бережно поднимает его. Подоспевшая Мать гладит по голове. И малыш успокаивается, улыбается родителям.

Отец снова ставит его на дно лодки. Малыш проходит на нос суденышка, держась за борт лодки. А возвращается к родителям на корму уверенным шагом, не хватаясь за борта. И получает похвалу в виде новой порции поцелуев, поглаживаний по голове и мягкого похлопывания по плечу.

Взгляд его падает на воду. Он присматривается и видит там, возле самой поверхности, сверкающую массу мелких, но юрких созданий.

Малыш перегибается через борт, окунает руку в воду. А когда достает, на ладошке его трепыхается малек, точно такой же, каким ОН сам был совсем недавно.

Он рассматривает малька на своей ладошке, подмигивает ему. А потом резко и сильно сжимает пальцы. Раздается хлюпающий звук. Из его кулачка течет красное.

Мать испуганно охает. Отец супит брови и грозит пальцем. Но не ограничивается этим. Подходит к сыну, разворачивает спиной к себе, шлепает звонко.

Малыш плачет. Но на сей раз никто не торопится успокоить его.

Малыш плачет. Он с ужасом смотрит на раскрытую ладонь, испачканную красным. Из глаз его текут слезы, они падают на ладонь, постепенно смывая с нее красное.

К каплям слез прибавляются и другие капли – крупнее и многочисленнее.

Небо рассекает яркая кривая полоса. Грохочет раскат. Вокруг все темнеет, сверху льют потоки воды. Начинается шторм. Лодка все сильнее и сильнее раскачивается на вздымающихся волнах.

Мать увлекает к себе сына, укутывает его сетью, прижимает к себе, стараясь своим телом прикрыть от дождя.

Отец хватает весла. Он борется с волнами, стараясь подставлять им нос лодки, а не бока.

Лодку болтает из стороны в сторону. Мать крепко держится за деревянный борт, другой рукой придерживая сына.

Лодку поднимает волна… и тут же бросает вниз, на гребень второй волны. Эта, вторая, поднимает лодку еще выше.

Отец откладывает весло, хватается обеими руками за скамью.

Лодка срывается вниз. Ударяется о воду. Накреняется. Мать вместе с сыном вылетают из нее.

Мать, не выпуская сына из объятий, погружается в воду. Голова ее скрывается под поверхностью неспокойного моря.

Здесь, под водой, тихо и спокойно. Совершенно не чувствуется, что на поверхности бушует шторм.

Сын выглядывает из-под руки матери и видит далеко внизу темную бездну. Они погружаются туда, к этой непроглядной тьме, как вдруг…

…рывок. Отец выдергивает из воды Мать. Та тянет за собой и сына.

Океан еще волнуется, но высоких волн больше нет. Лодку шатает, но в ней уже можно стоять, не держась за борта.

Отец и Мать кладут сына на скамью. Склоняются над ним.

Он улыбается им, показывая, что с ним все в порядке. И видит над их головами проглянувшее сквозь тучи солнце…

Ярко светит солнце. Океан спокоен. Лодка медленно дрейфует по течению.

Сын теперь выглядит старше. И ростом – по пояс Отцу. Вместе с Отцом он стоит у края лодки. В руках его – самодельная удочка. Отец, стоя чуть позади и приобняв сына, показывает, как надо забрасывать удочку.

Мать сидит на своем привычном месте, на корме лодки. Она вяжет, и теперь видно, что в ее руках – почти законченная – только без рукавов - вязанная тельняшка.

Отец отпускает удочку из рук, оставляя ее в сыновьих руках. Мальчик размахивается, закидывает крючок подальше от лодки. Получается довольно умело, и Отец одобрительно треплет его за плечо, а Мать улыбается со своего места.

Поплавок тонет. Отец вскрикивает, указывает сыну пальцем на то место, где ныряет поплавок, сам хватается за удочку. Вместе они вытаскивают… малюсенькую рыбку.

Отец радостно кричит, подпрыгивает в лодке, обнимает сына, который растерянно держит в руке трепещущую малявку.

Лодку догоняет другая лодка. В ней сидит такая же по составу семья – ДРУГОЙ ОТЕЦ, ДРУГАЯ МАТЬ и ДРУГОЙ СЫН. Эта, вторая лодка, поравнявшись, начинает плыть параллельным курсом и на той же скорости.

Отец берет у сына рыбешку, с гордостью показывает ее Другому Отцу. Потом тычет пальцем в своего сына.

Другой Отец показывает большой палец. А потом, наклонившись, поднимает и показывает большую рыбину. Кивает на Другого Сына.

Отец неловко улыбается, отдает рыбку назад сыну, треплет его утешительно по голове. Потом садится за весла и гребет, не давая другой лодке обогнать их суденышко.

Дети на двух лодках с подозрением смотрят друг на друга через расстояние.

Потом сын, вспомнив о рыбке, перегибается через борт и отпускает рыбку в воду. На лице мальчика с другой лодки появляется улыбка. Другой Сын тоже берет свою рыбину и, незаметно для Другого Отца, переваливает ее за борт.

Две лодки дрейфуют параллельными курсами. Расстояние между ними совсем небольшое.

Взрослые на обеих лодках сидят на кормах. В их руках – бокалы. Они чокаются через стол, роль которого играет снятая с места и положенная между бортами лодок скамья.

Дети стоят на носах лодок. Они с важным видом капитанов дальнего плавания смотрят вперед по курсу. Рука одного крепко сжимает руку второго, благо расстояние между лодками позволяет.

Солнце уже почти скрылось за горизонт. Но лодки все так же дрейфуют одна подле другой.

Мальчики спят, прислонившись к борту лодки, каждый – к своей. Руки их по-прежнему сжаты в рукопожатии.

Закончив пир, взрослые убирают со «стола». Скамья возвращается на место. Отцы садятся за весла.

Лодки расплываются. Руки мальчиков разжимаются. ЕГО кисть погружается в воду. За ней, как и за лодкой, тянется волнистая дорожка…

Поплавок дрейфует за медленно плывущей лодкой. Он спокоен, но только несколько секунд. Вот подрагивает, погружается под воду на короткое время. Всплывает, и погружается снова.

Сын – выросший в юношу - дергает удочку, вытягивая из воды серебристую рыбину. Рыбина падает на дно лодки. Юноша нагибается, поднимает рыбину, протягивает Матери.

На покрытом морщинами лице матери появляется улыбка. Она берет рыбу, передает ее седовласому Отцу, снова поворачивается к сыну. Она заставляет его поднять обе руки, надевает на него, точно на маленького, законченную тельняшку.

Он, оттянув тельняшку, рассматривает ее. Улыбается, обнимает Мать.

Раздается громкий гул. Играет шумная музыка. Крики, смех.

Мимо лодки проплывает яхта. Она вся, с носа до кормы украшена разноцветными огнями, мигает, точно рождественская елка. На палубе – много людей. Они танцуют, смеются, пьют.

Вокруг яхты, точно свита возле короля, вьются мелкие суденышки – лодки, катамараны, яхты поменьше. С них тоже раздается смех, на них тоже веселятся.

Отец, Мать и Он испуганно и одновременно завороженно смотрят на проплывающую праздничную кавалькаду. Сын замечает на палубе, ближе к корме яхты, рыжеволосую девушку. Волосы девушки распущены, и только локоны прикрывают верхнюю половину ее тела. На второй половине – полупрозрачная накидка, выполненная в виде рыбьего хвоста.

Девушка окружена мужчинами разных возрастов. Она смеется чему-то. Потом замечает лодку и юношу в ней. Улыбается ему. Он смущается, отводит глаза.

Яхта вместе со «свитой» удаляется. Напоследок с ее палубы летит бутылка и ударяется о воду в метре от лодки. Удержавшись на поверхности пару секунд, бутылка быстро наполняется соленой водой, и начинает тонуть.

Юноша провожает бутылку взглядом, видит, как она, уменьшаясь в размерах, погружается все глубже и глубже.

И вдруг Он замечает там, на глубине РУСАЛКУ, очень похожую на ту, что смеялась ему с палубы яхты. У нее так же распущены волосы, но там, где должны быть ноги, виднеется рыбий хвост, только настоящий, а не сшитый из тюли.

Русалка подхватывает бутылку, погружающуюся мимо нее. Делает вид, что пьет из горлышка. А потом подмигивает юноше через толщу воды.

Он подходит ближе к бортику, наклоняется, чтобы лучше разглядеть Русалку. Но Отец и Мать подхватывают его под обе руки и отводят в сторону.

Под водой Русалка, беззвучно рассмеявшись, скрывается на глубине.

Лодка дрейфует по лунной дорожке. Престарелые Мать и Отец спят в ней, лежа на дне и обнявшись крепко.

Юноше не спится. Он всматривается в воду, пристально, пытается разглядеть что-то. Потом оглядывается на спящих родителей. Встает, склоняется над ними. Рассматривает покрытые морщинами, умиротворенные стариковские лица. Поправляет грубую ткань, которая служит родителям одеялом. Затем садится рядом, плотнее прикрывает ворот своей тельняшки, и засыпает.

Ему снится Русалка. Она плывет под днищем лодки, смеется, манит. Она то ныряет на глубину, скрывается во тьме, а то почти поднимается на поверхность. Один раз, подплыв особенно близко, она высовывает руку из воды, тянется к его лицу…

Юноша просыпается от всхлипов Матери. Она сидит, придерживая голову Отца на своих коленях.

Отец водит слепыми глазами из стороны в сторону, тяжело дышит.

Сын подходит ближе, нащупывает руку Отца.

Взгляд Отца тут же становится осмысленней. Он вкладывает в руку сына весло. Вздыхает глубоко, и умирает.

Мать плачет, прижимает безвольное тело Отца к себе.

Мертвый Отец лежит на дне лодки, укутанный той материей, которой они укрывались с Матерью.

Мать стоит над Отцом. Беззвучно плачет. Слезы падают из ее глаз на отцовское лицо, катятся по его щекам, и кажется, что он плачет тоже.

Сын подходит к Матери. Целует ее в щеку. Она еще больше бледнеет, замирает.

Он наклоняется, поднимает тело Отца. Мать помогает, поддерживая голову покойного.

Вдвоем они переваливают тело за борт, мягко опускают в воду. Там тело, укрытое материей, подхватывает свет. Это – тысячи мальков, тысячи будущих жизней. Они обволакивают тело, сопровождают его в последнем пути – на океанские глубины.

Небо хмурится, начинает капать дождь. Поднимаются волны.

Сын бросается к веслам. Садится грести, но размаха рук не хватает, чтоб грести обеими руками одновременно. Он гребет то с одной стороны лодки, то с другой.

Мать, заметив его мытарства, берет из руки сына одно весло, садится на скамью рядом, тоже начинает грести.

Вдвоем им удается выровнять лодку, поставить ее так, чтобы не захлестнули волны. Но получается это у них хуже, гораздо хуже, чем у Отца. Лодку мотает. Дождь с неба заливает днище лодки, и вода плещется у ног Матери и сына.