Может быть, тебе все же лучше лечь в постель.

Отец, доктор же сказал, что со мной все в порядке. И сам я чувствую себя превосходно. Все, что я рассказал, слишком серьезно, чтобы откладывать наш разговор. До срока, назначенного Хранителями, осталось меньше двух недель. Времени терять нельзя. Теперь я точно знаю, какое Зло они имели в виду.

Ты думаешь, это Виринея?

Отец, если бы ты видел ее тогда, ты бы не задал этот вопрос. В ее глазах было столько злобы, она с таким наслаждением убивала! Есть ли кто-то, кто сравнится с ней в жестокости! Ее надо уничтожить, отец. Ты мне поможешь?

А ты уверен, что тобой руководит не желание отомстить? В этом деле нельзя ошибаться, тем более, что у нас так мало времени.

Ты считаешь, что с моей стороны это всего лишь жажда мести?

Я просто хочу разобраться. Мы не имеем права на ошибку.

Отец, в Городе есть еще что-то, что угрожает его спокойствию?

Я бы знал.

Значит, ты не знаешь?

Нет.

А о Виринее ты слышал раньше?

Увы.

Извини, отец, но либо ты негодный Правитель, либо я прав.

Вот как?

Если в Городе действует Зло, которое до такой степени беспокоит Хранителей, что они первый раз за триста лет решили вмешаться в наши дела, а ты об этом ничего не слышал, то ты плохой правитель.

Логично. Соответственно, если другого Зла, равного по масштабу напавшей на тебя банде нет, то Хранители имели в виду именно ее. Ты хорошо рассуждаешь. Мой мальчик совсем вырос.

Так есть еще что-то, что тебя беспокоило бы так же, как эта женщина?

Нет. Похоже, ты прав. Наш Город процветает. Вокруг мир, покой. Выходя на улицу, я вижу счастливые лица горожан. У нас нет проблем. Кроме одной.

Так ты согласен со мной? Можно начинать действовать?

Согласен, да. А вот насчет «действовать»…

Я… я не понимаю. Ты не хочешь мне помочь?

Отец, она убила Олеха. Я все равно найду ее рано или поздно.

Отец...

Сядь. Ты ничего не знаешь. Все очень сложно. Слишком сложно. Аскалон, ты уже совсем взрослый, и я могу рассказать тебе то, что раньше скрывал. Ты уверен, что в силах выслушать все, что я тебе расскажу? Или, может, отложим до утра?

Я просто не выдержу до утра.

Ты знал эту женщину раньше?

Аскалон, она моя сестра.

Сестра?

Да, а твоя тетка.

Но у тебя не было сестры! У тебя был брат.

Ты был слишком маленьким. А эта тайна не должна выйти за пределы Дворца.

Но она совсем молодая! Она тебе в дочери годится!

Так бывает, Аскалон.

Я не понимаю!

Ты готов слушать? Может, приказать чаю – история будет долгой.

Какой тут чай!

Хорошо, тогда слушай. Не помню, чтоб я рассказывал тебе сказки, когда ты был маленьким.

У меня было много нянек.

М-да. Но эту сказку, я уверен, ни одна из них тебе не рассказывала. Итак, начну, как полагается. Давным-давно, когда на нашем острове только поселились люди, стали они, естественно, выбирать себе Правителя. Выбрали одного, а он стал тираном, выбрали другого – он превратился в самодура, выбрали третьего – и получили диктатора. И тогда люди решили, что единоличная власть не идет никому на пользу. Но ведь без власти нельзя. Как быть? И тогда собрался Совет Старейших и постановил поделить власть. Решили, пусть у Города будет не один, а два Правителя. Им и управлять будет сподручнее: посоветуются при спорных вопросах, помогут друг другу в тяжелой ситуации, смогут заменить один другого в случае болезни; и Город может не опасаться, что у власти окажется тиран.

В общем, решили, что лучше ничего не придумают. Спросили совета у Хранителей Города (тогда это было в порядке вещей – Хранители гораздо активнее принимали участие в жизни Города), те одобрили такое решение.

Потом выбрали двух Правителей – отца и сына из самой благочестивой и порядочной семьи, решили, что близкие люди и поймут друг друга лучше, и распрей между ними не будет, раз делить им будет нечего – владеют-то Городом поровну.

А Хранители в знак своего полного одобрения нового порядка сделали Правителям чудесный подарок – монету, поделенную на две равные части.

Монету? Почему монету?

Монета – это деньги, деньги – это власть. Во-первых, символ власти. Во-вторых, монета имеет две стороны: одна – добро, другая – зло. Правда, понять, где добро, где зло, невозможно. Прямо как в жизни. И кроме того, обе стороны неразрывно связаны: без добра нет зла, без зла не бывает добра. Их нельзя разделить – где одна сторона, там и другая. Ну, и в-третьих, монета была, как ты помнишь, разделена пополам. Это означало, что каждый из Правителей – это лишь часть целого, и один без другого ничего не стоит, как половина монеты. Но ты же понимаешь, что Хранители не стали бы дарить простую монету, какой бы ценной она не была. Конечно, это была не обычная монета. Это был оберег. Человек, повесивший на шею половинку монеты, становился неуязвимым. Конечно, он мог заболеть, состариться, свалиться случайно со скалы или утонуть, но другой человек не мог причинить ему вред. Никоим образом.

Может, хоть теперь покажешь мне эту таинственную вещицу. Я ведь никогда ее не видел.

Только учти, с шеи я ее никогда не снимаю. Никогда.

Так вот что дает тебе неуязвимость. Но почему ты скрываешь ее? Ты же получил ее честно, носишь по праву, как законный Правитель.

Чтобы не возникал вопрос, где же вторая половинка.

А где вторая половинка?

Змея! Здесь изображена половина змеи. Но ведь на острове тоже была змея. Она превратила в пепел матроса.

Змея охраняет хозяина половинки монеты. Она мгновенно чует грозящую ему опасность и уничтожает каждого, от кого эта опасность исходит. Никто не может ни убить, ни даже ударить меня и…. и мою сестру.

Ничего не понимаю. Как же она стала…

Давай по порядку. Итак, мы остановились на том, что два избранных Правителя получили каждый по половинке монеты, которые давали им неуязвимость. Эта династия правила, как ты знаешь, много веков, передавая власть (а с ней и монету) по наследству. Иногда у власти вместе оказывались отец и сын, иногда братья или сестры, иногда муж и жена.

Ну это это все и без меня знаешь. Ты ведь учил историю. Так что пойдем дальше. Ты ведь помнишь, кто…

Погоди. Прости, что перебиваю. Я не понял вот что: что случается со змеей, если ее хозяин умрет?

Она умрет вместе с ним.

Но как же?..

Тот, кто владеет оберегом, может передать его любому, назначив таким образом своим преемником, и змея станет защищать нового хозяина. Все Правители, чувствуя приближение смерти, поступали так. И я когда-нибудь отдам тебе свою половинку.

Но ведь смерть может наступить внезапно…

Тогда оберег утратит все свои свойства, и вернуть их будет нельзя. В этом случае семья теряет власть – таково было условие Хранителей, - поэтому оберег берегли пуще глаза. Но такого, к счастью, никогда не было. Может, Хранители подают Правителю перед смертью какой-нибудь знак, чтобы он успел передать полмонетки своему наследнику. Этого я не знаю.

Можно еще вопрос? А что если кто-то захочет отнять оберег силой?

Глупость спрашиваешь. Подумай сам.

Да, понял. Змея почувствует угрозу и убьет его. Но если он сделает это осторожно, например, подкрадется к спящему?

Угроза есть угроза. Змея ее почувствует, в чем бы она не выражалась. Так рассказывать дальше?

Да, конечно. Извини, что перебил.

Ты перебил меня, когда я пытался спросить, помнишь ли ты, кто правил передо мной?

Конечно. Это же любой школьник знает. Братья Вир и Витт. Вир умер в 78 лет, а Витт через месяц после него. И ему было 73, если не ошибаюсь.

Не ошибаешься. Все верно. Детей у них не было, родственников тоже. Династия прервалась. К счастью, они успели передать свои половинки монеты специально для этого выбранным Хранителям из Совета, двум самым уважаемым и честным людям, которые должны были передать обереги двум вновь избранным Правителям.

Ничего себе! А если бы Хранители не захотели отдавать обереги. Как бы их отобрали?

Вот поэтому на их роль и выбрали самых честных и порядочных. Надеюсь, ты веришь, что такие существуют? Но проблема, как это часто бывает, возникла совсем не там, где ждали. Выборы Правителей прошли как по маслу. Но мне об этом как-то неудобно говорить, тем более, это-то ты хорошо знаешь.